"Хасан-хаджи"
4.

Январь 1995 года, город Грозный.
Командир мотострелкового батальона подполковник Денисов впервые в жизни чувствовал себя мясом. Окопным мясом, которое умственно недоразвитый министр обороны кинул в ненасытное чрево чеченской войны. Денисов хорошо помнил, что такое война в горах, где в тебя стреляют из-за камней, из пещер, с горных хребтов….
Бой в городе - еще страшнее, жестче, беспощаднее…. Бой в городе - смертельный выстрел из-за любого угла, из окна, с крыши, из подвала, канализационного люка, выстрел сверху, снизу, сбоку, сзади…. И Денисов знал только два способа взятия городов без больших потерь. Первый - сбросить ядерную бомбу. Второй - постепенная и планомерная зачистка зданий. Подходишь к дому, и предлагаешь всем мирным жителям покинуть его. А потом зачищаешь здание гранатами, огнеметами…. Подрываешь и замуровываешь все подземные коммуникации, чтобы тебе не могли зайти в спину. И идешь к следующему дому. В общем-то, второй способ являлся миникопией первого, только более гуманный, и дающий обороняющимся право выбора. Выбор был короткий - жизнь или смерть.
А полученный Денисовым приказ недвусмысленно предписывал его батальону поротно, тремя маршрутами войти в Грозный и занять позиции в районе, обозначенном на карте, как точка "Х". И тем самым подписывал батальону смертельный приговор. Кто-то из штабников считал, что если остатки батальона и выйдут к точке "Х", то можно будет считать, что эта часть города взята.
Вместо этого Денисов собрал всех офицеров батальона и поставил задачу немного по-другому. Конечной целью оставалась точка "Х". Но выйти к ней они должны не через два часа после начала штурма, как планировалось боевым приказом, а на третий день. Комбат подробно разъяснил тактику боя в городе, на какие группы и с какими задачами разбивать свои подразделения, организовал систему управления и взаимодействия. Потеря связи с подразделениями и управления ими могла привести к панике и к еще большим потерям. И закончил выступление короткой фразой:
- Главная задача - сохранить людей и технику. Сохранить боеспособность батальона…. Все свободны….
Он с тоской посмотрел вслед уходившим офицерам. Никто из них еще не видел чеченцев в бою. А он, Денисов, видел. И воевать с ними придется русским мальчишкам, которым по восемнадцать и девятнадцать лет. Которые являются "детьми перестройки", и потому часть из них дистрофики, часть наркоманы, а часть дебилы…. Из которых только несколько человек могут подтянуться на перекладине больше трех раз…. За что "огромное спасибо" отцу перестройки. Перестроил….
* * *
Батальон выполнил задачу, поставленную комбатом. Через сутки под полным контролем батальона была треть района. Ни одного погибшего. Двенадцать раненных. Куча трофейного оружия. И восемнадцать пленных боевиков, которые, когда поняли, что они сейчас заживо сгорят в здании, зажатом со всех сторон, были вынуждены сдаться.
В течение всего дня на позиции, где они закрепились, выходили разрозненные остатки подразделений, которые слепо выполняли приказ и рвались к своим точкам "Х". Точнее не остатки - ошметки. Безумные глаза и боль. Денисов смотрел на лейтенанта-танкиста, штурмовавшего площадь "Минутка", и чудом вышедшего из этого огненного котла. Тот смеялся, плакал, что-то орал, потому что был трижды контужен, и рвался в бой. Лейтенант сам не помнил, как он вырвался оттуда на своем танке, когда закончились боеприпасы. Больше не вышел никто. Танкового батальона больше не существовало....
Поздно вечером к Денисову приехал представитель штаба группировки войск. Лощеный полковник с розовым сытым лицом по хозяйски ворвался в полуподвальное помещение, где расположился штаб батальона и с ходу накинулся на Денисова:
- Товарищ подполковник! Почему не выполнен боевой приказ?
- Сильное сопротивление, - устало ответил комбат. Что-либо объяснять этому штабисту он не хотел.
- Ты трус, комбат! Почему другие выполнили, а твой батальон нет?
- Не кричите на меня, - начал заводиться Денисов, - кто выполнил? Танковый полк, который вошел в центр Грозного? И которого больше нет?
- Они герои! Они выполнили поставленную задачу! Они все будут представлены к наградам!
Денисов спокойно сел, посмотрел прямо в глаза полковнику и твердо произнес:
- Знаешь, что, полковник! Засунь ты эти посмертные награды себе в зад….
- Что?… Да вы!… Да я!… Я отстраняю вас от командования батальоном!
- Пшел вон! - сорвался Денисов на крик, с ненавистью глядя вслед метнувшемуся к выходу полковнику.
Скромно сидевшие в углу замкомбата и начальник штаба покачали головами:
- Александр Васильевич, он тебе этого не простит….
- А меня не надо прощать…. Я себя виновным не считаю. В отличие от них….
Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату влетел радостный замполит с ящиком молдавского коньяка в руках:
- Мужики! Смотрите, что я нашел! А чего такие хмурые?
- Ничего, - улыбнулся Денисов, - наливай!
Замполит скоро открыл бутылку, с наслаждением втянул носом душистый аромат и разлил коньяк по солдатским кружкам. Офицеры выпили залпом, не чокаясь:
- За тех, кто не вернулся из боя….
В дверь раздался настойчивый стук.
- Да! - крикнул Денисов.
- Разрешите? - протиснулся в дверь командир взвода, начальник боевого охранения, и обратился к комбату, - Товарищ подполковник! Там один из пленных вас спрашивает. Называет ваши фамилию, имя, отчество. Просит встретиться….
- Чеченец? - задумчиво переспросил Денисов. Пленных он видел, всматривался в их обросшие бородатые лица, но никого не признал.
- Ну, что же? Раз просит о встрече - веди!
Вошедший через несколько минут в сопровождении взводного пленный был грязен, бородат, руки сзади крепко стянуты веревкой.
- Развяжите, - кивнул Денисов взводному, всматриваясь в чеченца, но не узнавая.
Чеченец потер отекшие руки и негромко спросил:
- Не узнаете, Александр Васильевич?
Денисов подошел, встал рядом и внимательно посмотрел тому в глаза, которые кого-то напоминали.
- Что-то, нет…. Вот если бы помыть, побрить, подстричь….
- Дагаев я…. - тихо произнес тот.
- Дага?!… Дага Магомедович?!…
Они крепко обнялись. Перед глазами Денисова пронесся бой, из которого он бы не вышел, если бы не эти сумасшедшие чеченцы, его солдаты. Дагаев и Берциев. Которые вышли в тыл духов и накрыли их, тем самым, уберегая своего ротного от неминуемой гибели.
- Дага! - повторил Денисов, - Живой! Вот и свиделись….
Он грустно вздохнул.
- Садись, поговорим, - и попросил своих заместителей, - мужики, не могли бы ненадолго оставить нас?
- Конечно, конечно, - согласно закивали те, и, прихватив с собой пару бутылок, исчезли в двери.
Денисов налил две полных кружки коньяка:
- За встречу!
- За вас, Александр Васильевич!
Они выпили, крякнули, закусили тушенкой.
- Как ты, Дага?
- Как видите, - вздохнул чеченец, - зачем вы здесь?
- Не знаю…. Понимаешь, я сам чувствую себя пешкой в руках негодяев….
- Оно так и есть, Александр Васильевич. Чечня стала криминальной, потому что так было нужно кому-то в Москве. А когда мы стали неуправляемыми, сюда бросили войска. И вас, и нас подставили…. Нам не нужна война…. И я не хочу воевать с вами.
- Я тоже не хочу. И больше не буду. Завтра напишу рапорт на увольнение…. Да мне, честно говоря, и выбора-то не оставили. Я сегодня начальника большого послал подальше, - засмеялся Денисов, - и черт с ним, выслуги хватает, пойду работать в сельское хозяйство. А тебя отпущу. Прямо сейчас. Помнишь, как мне жизнь спас?
- Помню…. И тоже клянусь, что больше никогда не возьму в руки оружие.
- Спасибо, Дага, - поблагодарил его Денисов, - я верю тебе. Политики делают на крови простых чеченцев и русских деньги, но мы не должны слепо повиноваться им. Дага! Если будет возможность, спасай наших русских пацанов. Они не сами сюда пришли. Их направили. По приказу подонков. А отказаться пацаны не могут. Потому что подонки за невыполнение приказа будут сажать их в тюрьму.
- Все, что смогу - сделаю! Обещаю!
Оба замолчали, с грустью о чем-то задумавшись, потом Денисов вздохнул, и взглянул на чеченца:
- Пойдем, Дага, провожу….
Они вышли на улицу, где их поджидал начальник охранения.
- Выведите за наши позиции, и отпустите. И чтобы с его головы волоска не упало, - скомандовал комбат, - все ясно?
- Так точно, товарищ подполковник!
Денисов с чеченцем напоследок обнялись.
- Прощай, Дага! Удачи тебе!
- Прощай, Хасан-хаджи! - назвал Денисова по-афгански бывший солдат и исчез в развалинах здания, следуя за начальником охранения.
Денисов вернулся в свою комнату, сел за стол, достал чистый лист бумаги и твердым почерком вывел:
Рапорт.
В связи с выслугой лет, дающей право на пенсионное обеспечение, прошу уволить меня их рядов Вооруженных Сил России….